Завтра, 18 февраля, будет 40 дней, как не стало легендарного рокера Дэвида Боуи. В течение полувека его эпатажной карьеры все сходились во мнении: Боуи можно все, ведь он необычный — «вечно молодой», «неутомимый», «фонтанирующий». Таким он и останется, как мальчик-звезда, упавший с неба и вернувшийся обратно. 10 января Дэвид скончался в возрасте 69 лет после мужественной 18-месячной борьбы с раком. HELLO! вспоминает самые интересные моменты из жизни легенды.
За несколько дней до смерти Дэвид Боуи выпустил альбом, который журнал Rolling Stone назвал лучшим из того, что сделал музыкант со времен 70-х годов. Известный британский музыкальный критик Пол Морли сравнил Боуи с поисковой системой Google:Он был порталом, через который вы могли попасть в удивительную, иную Вселенную. Посреди привычной среды, которая во всем ограничивала, его взрывной взгляд на мир и манера доносить его через свою абсолютную индивидуальность давали понять, что все возможно.
Девять альбомов Боуи становились платиновыми, одиннадцать — золотыми, восемь — серебряными. Но все эти цифры и факты меркнут в сравнении с масштабом личности. «Я — простой смертный с задатками супермена», — сказал он как-то о себе. Можно было любить его или не любить, но нельзя было не заметить: Боуи не просто создавал музыку — он ворошил стереотипы, апеллировал к скрытому, задавал неуместные вопросы. Дэвид менял маски, а вместе с ними и личности, отрицая привязанность к одной, данной с рождения, но все равно возвращался к ней — оставляя позади шокирующие эксперименты, сомнительные пробы и наркотические низины, после которых чудом выживал. Возвращался, чтобы однажды уйти тем самым Дэвидом, которым родился, в кругу семьи, в умиротворении. Незадолго до этого он сказал:
С возрастом понимаешь, что все банальности, клише и расхожие мнения верны. Жизнь действительно очень короткая — как об этом и предупреждают с самого начала. И, кажется, в самом деле есть Бог. Потому что если все остальные утверждения верны, то почему я должен не верить и этому?
Актер от музыки
Все дело в том, что он родился таким. Чрезвычайно активным и артистичным. Еще когда ребенком попал в школьный хор в лондонском пригороде Бромли, где поселилась его семья, педагоги приходили в восторг от музыкальности и экспрессивности мальчика. Он купил пластинки Элвиса Пресли, Литла Ричарда, The Platters и других кумиров и точно понял, куда ему нужно идти. А после того как Дэвид услышал песню Элвиса Tutti Frutti, он сказал: «Я слышал голос Бога».
В этой фразе вся страсть, горячность, максимализм юного Боуи, который, смутно чувствуя собственную гениальность, умел восхищаться другими. Он интересовался современной культурой, жадно искал в ней гения и отдавал должное, когда находил. Энди Уорхол, Жан Кокто, Марсель Дюшан — он преклонялся перед современниками и тонко чувствовал талантливое новаторство не только в музыке, так как был одарен всесторонне. Однако в детстве его занимала только музыка:
Я часто сожалею, что у меня не было обычной подростковой жизни. Я не играл в футбол с ребятами, не кадрил девчонок… Хотите верьте, хотите нет, но мне не хватает этого до сих пор. В этом Дэвид признался гораздо позже. А в далеком 1962-м никто не удивился, когда 15-летний одержимый музыкой мальчик организовал собственную группу. Затем он менял в ней музыкантов, потом он сам менял группы, пока пять лет спустя, в 1967 году, не выпустил собственный альбом David Bowie. Попутно Дэвид изучал драматические искусства под началом известного мима и танцовщика Линдси Кемпа. Именно он научил музыканта работе с образами. Взяв все необходимое из комедии дель арте и пантомимы, Дэвид освоил приемы грима и законы жанров, а остальное прилагалось — бешеная энергия и внутренний непокой. Плюс ко всему — артистичность и редкий природный дар эпатажности. «Я — актер», — говорил он на пике своей славы.
Космическая Одиссея
Наверное, закономерен интерес к теме космоса у тех, кто родился и рос на заре космонавтики. У Дэвида Боуи этот интерес перерос в мироощущение и стал лейтмотивом — звезды и звездная пыль не отпускали его никогда. В 1969 году его песня Space Oddity попала в топ-5 британского хит-парада. В истории астронавта майора Тома, потерявшегося в космосе, конечно же, видели аллюзии на наркотический трип. К этому майору в своем творчестве Боуи возвращался не раз.
Вообще, умение создать персонаж выдавало в нем не только актера, но и драматурга. В 1972-м он назвал себя Зигги Стардастом, пластмассовым рок-певцом с Марса, и требовал больше не упоминать его прежнего имени. Сочинив про Зигги целую историю и посвятив ей альбом, он добился популяризации персонажа, а сам вжился в образ так, что чуть не сошел с ума, как признавался позже. Группа — а все остальные музыканты были объявлены марсианскими пауками — гастролировала в умопомрачительных для того времени костюмах. В 1976-м Боуи придумал Изможденного Белого Герцога — сумасшедшего аристократа, который исполнял песни в белой рубашке, черных брюках и жилете. Он казался почти нормальным, вот только в то время Дэвид серьезно злоупотреблял наркотиками, и тем страшнее был контраст, вложенный в Герцога изначально, — нечто страшное под элегантной маской.
Другой темой Боуи, игра с которой стала непременным атрибутом его публичной жизни, стала сексуальность. В 1970-м вышел третий по счету альбом, на обложке которого Дэвид предстал в женском платье. Для того времени это стало вызовом, а для Боуи — началом игры с андрогинностью и бисексуальностью. В том же году он заявил в интервью о том, что он гей, еще больше шокировав общественность, ведь на тот момент он уже был женат и даже имел полугодовалого сына. Инсинуации на тему сексуальной ориентации продолжались вплоть до 90-х, когда он женился во второй раз. Сам Боуи признавался, что извлек из этого немало выгоды. Люди всегда любили пикантные факты, а Боуи всегда любил манипулировать людьми: «Обожаю тактику шока. По-моему, творчество, которое не шокирует, лишено всякого смысла». Несмотря на всю эпатажность творчества, Боуи относился к нему очень серьезно. Я выпустил несколько шикарных альбомов. Я люблю их. Но я зверею, когда слышу вещи, для которых не выложился на полную катушку.
На полную катушку
История, увы, не нова: рядом с талантливым, потрясающим и прогрессивным явлением очень часто оказывается серьезная зависимость. Дэвид Боуи не был исключением в обширном ряду своих коллег. Я обходился без наркотиков до 1974-го. Не так уж и мало, да? — рассуждал он. — И самое интересное, что все те вещи, которые я делал или когда-либо пытался делать, заинтересовали меня задолго до того, как я увлекся кокаином. Так что наркотики никак не изменили мою жизнь. Хотя они мне помогли проникнуть в темные углы сознания. Однако наряду с этим он вспоминал, как был временами в одном шаге от смерти и приходилось просить о помощи. В конце 70-х он лечился от наркозависимости и преодолел ее. Путь крайностей и порока был намеренно выбранной им стезей и оставался таковой еще долго. Наркотики, беспорядочная жизнь, безответственность — на все это он шел сознательно: Я жаждал попробовать все — от опиума до чего угодно, и, мне кажется, я переделал в жизни все возможное. Я бросался в какие угодно дебри всего лишь ради эксперимента и бравады, просто чтобы посмотреть, что случится, но в конечном счете это все был не я настоящий.
Он настоящий
Не хочется впадать в лирику, рассказывая о силе любви и многовековых ценностей. Но тем не менее качественно новый и в чем-то спасительный этап в жизни Дэвида Боуи начался после вступления во второй брак. Первый у музыканта случился в 1970-м, и можно представить, насколько невероятно было вообще сохранить его даже десять лет — столько продлился союз с Анджелой Барнетт, в результате которого родился сын Зоуи.
Второй раз Дэвид женился в 1992-м на сомалийской модели Иман. Они познакомились в 1990-м, в правильный момент, как отмечал позже музыкант: Я только начинал находить свою жизнь по-настоящему приятной и очень хотел разделить с кем-то это чувство, а еще хотелось, чтобы это был всего лишь один человек. Между ними моментально возникла ясность и взаимность, как бывает только при судьбоносных встречах. Боуи признавался, что имена для детей выбрал уже в первый вечер. Это было делом одной ночи — все понять, — вспоминал Боуи. — Мы просто решили, что стоит подождать пару лет, чтобы убедиться, что мы не ошибаемся.
Через пару лет они поженились в Швейцарии и уже не расставались. В 2000-м Иман родила дочь Александрию Захру. Иман было 45, а Дэвиду — 53. Неудивительно, что малышка стала любимицей родителей. Музыкант признавался, что без ума от простых родительских радостей типа чтения сказки на ночь, прогулки с дочерью за руку. Нет, он не стал сентиментальным пенсионером, променявшим сцену на камин и тапочки, — он продолжал выступать, записывать новую музыку, сниматься в кино, участвовать в музыкальных проектах; просто он открыл источник счастья и даже вдохновения. Например, Боуи создал радиостанцию для детей, плей-лист для которой составлял сам.
Не так давно Дэвид Боуи заявил, что считает себя в полной мере счастливым человеком. Он сделал все, что хотел, в музыке, обрел семью, принял мир и полюбил его таким, какой он есть. А еще оставил после себя жизнь, прожитую ярко, талантливо и смело. А сам наверняка отправился в космос. Куда еще мог уйти Зигги Стардаст?
Текст:
HELLO!
Фото: Gettyimages.com, кадры из видео